Есть мнение Лакокрасочные материалы Забытые технологии окраски дерева. Часть 2

Забытые технологии окраски дерева. Часть 2

Искусство маркетри (мозаики по дереву) чернодеревщиков почти не оставило свидетельств своего первоначального колорита. Краски мозаики на сегодняшний день в большинстве случаев погасли, поскольку их материал был недолговечен.

Современные методы реставрации вряд ли в состоянии восстановить оригиналы красочного мира маркетри. Тем более значительными становятся оставленные нам письменные источники, из которых можно узнать о многих «тайнах» искусства окраски дерева. Поэтому накопленные поколениями находки ремесленников ничем заменить нельзя.

Живопись деревянной мозаики была большим, чем то, что мы можем себе представить сегодня, глядя на выцветшие и покрытые патиной деревянные вещи. Она была частью того праздника красок, который принадлежал к декору красивой жизни XVIII века.

Одновременно все столетие напролет слышатся жалобы о недостатках красок и продолжаются поиски лучших, стойких растворов.

Как именно выглядели цветные маркетри XVIII века — из окрашенных или натуральных пород дерева, можно определить лишь с начальных окрасок дерева. Но старые протравы либо почти без остатка выцвели, либо пали жертвой усилий искусства реставрации. Кроме того, цветное дерево под воздействием грязи и света в процессе эксплуатации и старения покрылось патиной. Лишь некоторые фанеровки, расположенные в защищенном месте внутри мебели, иногда демонстрируют нам ту живую силу и красочность картин, которые эбенисты пытались выполнить настолько натуралистическими, насколько им позволили их средства, умение и качество протрав.

Дабы сохранить свой престиж, эбенисты (чернодеревщики), что касалось их красок, были не более разговорчивы, чем красильщики тканей. Многие рецепты оставались «замкнутыми» в рамках отдельных мастерских и с течением времени забыты. Другие рецепты передавались устно и не были доступны методам научного анализа того времени. Усовершенствования получались благодаря случайности, опыту или ошибке. При этом для эбенистов XVIII века не оставалось тайной, что их краски имеют тенденцию выцветать и улетучиваться, а красочная палитра мебели должна была соответствовать цветовой гармонии убранства интерьера, но цветовое соотношение пород дерева уступало богатству красок живописи и тканей.

Мало того, что цветные породы стоили дорого, среди них не было никакого варианта голубого цвета и ни одного удовлетворительного зеленого: алоэ, каламбур и так называемое зеленое эбеновое дерево с Мадагаскара и Маврикия были коричнево-зелеными или черно-зелеными. Имелось достаточно причин, как экономических, так и эстетических, чтобы заменить натуральные краски дерева на протравы, которые смогли бы дополнить, усилить и заменить первые.

Тем самым появление протрав стало неизбежным, кроме того, они обеспечивали то дополнительное преимущество, что могли придать дешевому дереву видимость ценного. Бесконечно количество стульев из бука, которому умели придавать вид дорогого, однако менее прочного орехового дерева. А поскольку, сверх того, мастера закупали экзотические породы дерева оптом и при этом не были застрахованы от неожиданностей, протравы и здесь становились надежным средством получить многое из малого. Именно в тех случаях, когда умение или стоимость ограничивали возможности игры с цветным деревом, обращались к таким экономным методам, как обжиг в горячем песке, гравировка или окраска. Тонировалось ли дерево только с поверхности или в результате долгого процесса прокрашивалось насквозь, было вопросом стоимости, целесообразности или умения.

Массивная мебель требовала большого количества драгоценного дерева, которое настолько повысилось в цене, что стало доступно лишь немногим. Но возросший в последующую эпоху эстетический вкус вызвал огромный спрос на мебель, и, чтобы удовлетворить его, необходимо было увеличить ее представление. Техника фанерования и способствовала расширению этого производства, делая мебель менее массивной и более дешевой. Она открыла новые пути в мебельном деле и содействовала развитию искусства набора.

Крашение древесины не всегда было делом узкого круга специалистов, этот процесс собственноручно выполнялся столярами и чернодеревщиками. Правда, принятые тогда правила хранения профессиональной тайны приводили к тому, что они почти всегда свои знания уносили с собой, однако, как исключение, были и такие, кто собирал и записывал рецепты. Все упоминаемые здесь рецепты содержат либо отдельные указания на протравы для дерева, либо представляют собой главы внутри собраний, посвященных разнообразным рецептам обработки дерева.

Окраска дерева (не только для интарсии и маркетри) была уже в античные времена известным процессом, который в виде собраний рецептов пережил Средние века и дошел до наших дней.

На основании указаний Джорджо Вазари (1511-1574) наиболее ранние сведения об интарсии (мозаике) в Италии можно приписать началу XV столетия. Возрастающий интерес к этой области искусства можно проследить параллельно с развитием перспективы, о чем сегодня могут свидетельствовать почти все письменные источники того времени. Брунеллески (1377-1446), который интенсивно занимался проблемами перспективы и воспроизведения изображаемых предметов в виде простейших геометрических форм, передавал свои знания практикам в области интарсии, которых называли «мастерами перспективы».

отношении применения цветных деревянных интарсии Вазари считает, что сначала работали полностью в традициях черно-белого исполнения, когда для получения тени кусочки дерева с одной стороны обжигали или обугливали. Фра Джованни Верона (1459-1537), по-видимому, впервые работал с кусочками древесины, которая приобретала 1500 различных цветов после обработки в кипящих водных растворах красителей и проникающих маслах. Еще в XVIII веке энциклопедисты Жак-Жан Рубо и Дидро, основываясь на свидетельствах Вазари, называли в качестве изобретателя этого метода Джованни Верона. Тем не менее, сохранившиеся свидетельства показывают, что протравливание дерева на самом деле не является неизвестным видом искусства, которое было изобретено в Италии только в эпоху Возрождения. Новизна заключалась, скорее, в художественной переоценке и во все возраставшей потребности живописного исполнения интарсии и их окраски. Хотя Джованни Верона не был изобретателем окраски дерева, мы обязаны ему тем, что он в нужный момент занялся этим ремеслом и способствовал его распространению. Его стиль строго определялся возможностями материала. Его последователи, чрезмерно применяя протраву, осветление и обжиг, все чаще перешагивали границы техники инкрустации, определяемые материалом этого ремесла, и в работах последующих столетий это привело к направлениям, которые пришли в противоречие с художественной выразительностью. На этой ступени развития мозаика стала непосредственно конкурировать с живописью.

К началу XVI века Ренессанс, а вместе с ним искусство инкрустации, как типичный декоративный прием, перешагнули через Альпы — в первую очередь во Францию. Письменные источники этого времени свидетельствуют, как например, сборник рецептов Ле Бега от 1431 года, что протрава дерева была известна и применялась гораздо раньше, чем это предполагали сначала. Старейшее из напечатанных на немецком языке изданий «Книга каждого ремесленника о том, как правильно и обоснованно работать» — вновь содержит главу о протравах, которые употребляются на дереве, слоновой или обычной кости. Это свидетельствует о том, насколько широко было уже распространено применение таких способов окраски. Вместе с тем рецепты имели общий вид и не содержали никаких конкретных количественных соотношений.

Промежуточные тона зеленого цвета получались, когда протравы смешивались или использовались поочередно. Как правило, такой способ являлся подходящим и для окраски тканей. Применяли холодные протравы. Для того чтобы проникнуть в фанеровку, протравам требовались дни. Отсюда было слишком хлопотно поддерживать их при заданной температуре. Кроме того, окраска, возникшая при холодном травлении, выглядела свежее. Следует иметь в виду, что эбенисты использовали протравы не только для того, чтобы путем прокраски дешевых пород дерева сэкономить драгоценные тропические фанеровки или изобразить отсутствовавшие краски. Случалось и так, что еще во время работы над вещью определенные части фанеровки прокрашивались только сверху. Для этого подходили вытяжки из бразильского дерева (красный цвет) или амарантового дерева (фиолетовый цвет), а также черные протравы, которые наносили на дерево в нагретом виде.

Изучая многие мебельные изделия XVIII века, можно сделать наблюдения, которые подтверждают высказывания Рубо, а иногда даже дополняют их. Комод в Бостонском музее художественного ремесла, несущий клеймо эбениста и торговца Русселя, имеет, например, явные следы трех различных видов зеленого цвета: насыщенный зеленый цвет листвы, переходящий в коричневый грязно-зеленый цвет из соединений меди и почти выцветший матовый пастельно-зеленый цвет. На вопрос о том, какой способ положен в основу каждого из этих вариантов, могут ответить только тонкие химические анализы, которые, однако, не являются практичным средством и дают спорные результаты. Далее, на одной вещи из мастерской Ризенера в Уэддесдон Мейнор можно наблюдать, что на защищенной от света стороне сохранились очень тонкие по цвету живописные оттенки зеленого из зелено-голубого — несомненно, от оригинальной расцветки. Это доказывает, что Ж.-А. Ризенер располагал методом производить поверхностное наложение красок живописными способами без размягчения и прокраски фанеровки. При этом, однако, проблема стойкости красителей оставалась неразрешенной.

В целом рецепты протрав Рубо соответствовали тому, что было познано в Париже на основании опыта фламандских и немецких художественных столяров. То, что Париж играл ведущую роль в окраске дерева, текстиля и бумаги, подтверждает современная литература. Одновременно возможно, что яркий, хорошо сохранившийся зеленый цвет на многих образцах немецкой мебели, или мощные краски на роскошных комодах Ризенера в 1780-х годах скрывали тайну, которую Рубо и мы вместе с ним узнали бы очень охотно. Вместе с тем разница должна быть невелика, поскольку те потери красочности, которые демонстрирует парижская мебель, наблюдаются повсеместно. Многие из тайн ручного ремесла путешествовали вместе с подмастерьями и находили распространение именно таким способом.

В любом случае заслуживают упоминания особенности мастерской Рентгена. Очевидно, что перистые завитки, обрамляющие его цветочные интарсии в конце периода рококо, Давид Рентген часто подчеркивал красным пигментом, который заполнял тонкую гравировку. Эту технику можно наблюдать на монументальном письменном секретере в Берлине и на хрупком подписном пультовом письменном столе в Германском Национальном музее, в других мастерских она использовалась редко.

Воздействие протрав основано на их свойстве проникать в массу древесины на определенную глубину и откладывать красящую субстанцию в клеточной ткани дерева, после чего растворитель протравы — вода, спирт и т.п. — испаряется. Одной из причин того, что брусок дерева лучше протравить, чем покрыть краской сверху, является получение контрастного выявления текстуры дерева. Поскольку дерево — гомогенный материал, имеющий неодинаковую твердость и плотность, в некоторые его части протрава проникает глубоко, в то время как другие, более твердые части воспринимают меньше краски. Более светлая или более темная окраска древесной массы соответствует естественной структуре различных пород дерева, и их оригинальность, благодаря протраве, выявляется более ярко. В этом можно найти объяснение предпочтению определенных пород, например клена, который гарантирует чернодеревщику наиболее однородную окраску, без чего невозможно выполнить инкрустацию. Слишком большая неоднородность в пределах отдельных деталей колорита плохо выглядит на совокупности разноцветных элементов фурнитуры и портит общее впечатление от вещи. Не менее аккуратно чернодеревщик выбирает сорта дерева, при помощи которых он хочет имитировать дерево экзотических пород, поскольку фальшь в подборе деревянного узора слишком явственно выдает преднамеренную имитацию. Однородность травления и отсутствие пятен зависят, помимо породы дерева, и от его качества; сучки, смолистые места и трещины исключают однородность окраски. По этой причине многочисленные сорта дерева, например сосна, являются непригодными для травления; смолистые участки поглощают окрашивающую жидкость, и она сильно впитывается в прилегающие участки дерева.

К следующему этапу подготовки дерева относится предварительное протравливание водным раствором квасцов, который так размягчает древесную ткань, что в дальнейшем экстракт красителя сможет лучше в нее впитаться. Кроме того, этот вид предварительной обработки нейтрализует слишком кислые и слишком богатые солями участки внутри образца дерева; это означает, что щелочные свойства древесины нейтрализуются, и обеспечивается возможность равномерной окраски без пятен. С целью очистки перед травлением фурнитура (фанеровка) подвергается также кипячению в воде.

Красящие свойства экстракта бразильского дерева изменяются по индикатору при взаимодействии с кислотами в желтый цвет; в щелочной среде он образует темно-красный раствор, причем через некоторое время на воздухе окраска переходит в коричневую. В спирте и в воде отстой окрашен в средний красный цвет.

Одним из широко использовавшихся американских сортов красного дерева является кампеш или кампешевое дерево, которое называют также «голубым» или «кровавым деревом»; оно окрашивает в темно-красный цвет, однако в щелочной среде быстро изменяет его на фиолетовый, а в кислой среде снова становится красным (индикаторная окраска). Оно было открыто испанцами в XVI веке в Мексике, в форте Кампеш, и привезено в Европу, где применялось главным образом для окраски тканей. Кампешевое дерево, которое отдает красящее вещество очень быстро и в больших количествах, часто смешивали с бразильским деревом для увеличения количества красителя, но чаще всего оно применялось для окраски древесины в черный цвет.

Только в конце XVIII века помимо пород красного дерева для окраски древесины стали использовать и другие растительные красящие вещества, например «драконову кровь» (сок драцены).

Эта смола добывалась путем подсечки восточно-азиатского дерева «драцена драко» и имела цвет от темно-красного до красно-коричневого. Драконова кровь растворяется в спирте, жидких маслах и известковой воде с окраской в кроваво-красный цвет. В живописи драконова кровь известна давно; для окраски древесины она применялась значительно позднее, как и красящее вещество кошенильной тли, которое было описано уже в середине XVI века и привезено в Европу, вероятно, вскоре после завоевания Мексики, а затем ассимилировано в Средиземноморье и колониях. Еще и в наше время в Ланцароте имеется поставленная на широкую ногу культура кошенили. Ее красящее вещество, карминовая кислота, отличается интенсивностью и изобильностью отдачи. В воде оно дает огненно-красный раствор, в квасцах окрашивает раствор в прозрачный красно-фиолетовый тон, который остается устойчивым, в щелочи раствор получается темно-красным, а в кислой среде оно осветляется до шарлахово-красного цвета (индикаторная окраска). Для текстильного крашения кошениль использовалась уже в XVII веке, а в рецептах протрав для дерева она появляется только в конце XVIII века.

В книге Д. Столкера «Трактат по лакированным японским изделиям» (1688) содержится тот же самый рецепт от 1535 года. Только И. Крекер в книге «Руководство художника» (1753) дает целую серию различных указаний о том, как окрасить дерево в красный цвет. Приведем пример: «Помажь хорошее белое дерево соком брезильге, дай ему высохнуть, немного протри его соломой и слегка покрой его белым воском, после этого натирай шерстяной тряпкой до того, чтобы дерево нагрелось, и оно приобретет красивый блеск».

Два подробных рецепта Крекер посвящает технике «коллективной протравы»; имеется в виду, каким образом можно одновременно окрасить в больших котлах 160 или 120 образцов фурнитуры. Для этого щепки бразильского дерева слоями прокладываются между фурнитурой, сверху наливается горячая квасцовая вода и все вместе кипятится 12 часов; дополнительно досыпается горсть соли и добавляется немного водки. Весь этот процесс травления можно выполнить и в два этапа, когда сначала производится желтое травление, которое в дальнейшем дает красный цвет при помощи квасцовой воды; помимо этого, Крекер советует собирать в кабаках мочу пьющих вино и закладывать в нее фурнитуру на один день или на одну ночь; правда, он напоминает, что делать это слишком долго не следует и дерево в заключение надо высушить. В данном случае в качестве протравы действует содержащийся в моче аммиак.

В анонимном «Справочнике по ремеслам» (1803) рекомендуется растворять известные красные протравы из бразильского дерева и фернамбука в винном спирте, что, при разбавлении водой, позволит получить различные по интенсивности нюансы окраски. Действительно, в соответствии с этим указанием, получается прекрасный яркий красный цвет. Красящий экстракт сохраняется при этом без изменения. При добавлении нашатыря получается карминно-красный цвет, который, при сильном разбавлении становится цвета цветов персика. При добавлении малого количества нашатыря цвет немедленно превращается в красно-голубой, который сохраняется, однако, на поверхности дерева не долго. Комбинированные протравы, при которых фурнитура сначала окрашивается в «серебристый цвет» и только после этого обрабатывается фернамбуковой тинктурой, — должны давать пурпурный цвет. Далее «Справочник по ремеслам» отказывается от протрав на бразильском дереве в качестве основных красящих веществ и переходит к составам нового типа, которые будут здесь кратко описаны.

Поразительным является новый метод травления для мебели, которым обычно пользовались для окраски цветов. При этом автор предлагает растворить золотые дукаты в царской водке и этим раствором покрыть вещь. Второе покрытие производится раствором олова (тонкие листы английского олова, растворенные в царской водке).

В зависимости от того, насколько эти растворы были разбавлены водой, цвет видоизменяется на «пурпурный, лиловый и другие тона».

В следующем рецепте вместо бразильского дерева пользуются щелочью из орлеана, поташа и нашатыря. Через восемь дней помещенная в раствор вещь из дерева должна без кипячения приобрести сквозную оранжевую окраску, при добавлении квасцов краска станет еще более пламенной. Желто-золотой цвет анонимный автор получал из корня краппа, к которому добавлялись азотная кислота, вода и соль нашатыря («кислый спирт»). Впервые в качестве протрав для дерева шарлахового и карминно-красного цвета выступает состав из кошенили, растворенной с винным камнем, и шарлаховой композиции (раствор олова — чистейшее английское олово растворяется в царской водке с получением желто-золотого цвета). Если краска должна выглядеть еще ярче, доливают воды и кипятят дерево в этом растворе. Для получения цветов «розы», «цветов персика» или «цвета мяса» к шарлаховой протраве добавляли воду и нашатырный спирт. Этот же рецепт автор модифицирует для получения различных оттенков цвета.

Метод сочетания отстоя кошениля с оловом был случайно открыт в начале XVII века голландским физиком Корнелиусом Дреббелем (1572-1634), когда у него разбился сосуд с раствором олова, и жидкость попала в экстракт кошенили. Вишнево-красный до этого цвет раствора превратился из-за воздействия олова, растворенного в царской водке, в пламенный шарлахово-красный. Ученый сообщил об этом наблюдении своему зятю, красильщику Куфеллару в Лейден, который и оценил практическое значение этого явления. Рецепт «колера Куфеллара» быстро распространился, и вот в начале XIX века мы снова встречаем его, письменно зафиксированным и предназначенным для протравы дерева. Помимо оживления цветового тона за счет кислотной составляющей, по-видимому, раствор олова влияет также и на то, что экстракт быстро консервируется, а прочность окраски возрастает.

И. Прехтль в «Технологической энциклопедии» (1836) рекомендует аналогичные протравы на кошенили и отмечает, что, варьируя содержание винного камня при растворении олова («шарлаховая тинктура»), а также, изменяя количество воды, можно по желанию изменить цвет. Если же к отстою кошенили прибавить только раствор олова (без винного камня) или только квасцы, получается карминно-красный цвет. Если подобным образом окрашенное дерево смазать водным раствором аммиака (нашатырь, жженая известь, вода), то получаются различные оттенки пурпурно-красного цвета.

В следующем рецепте он предписывает предварительно протравить дерево или в квасцах, к которым добавляется раствор олова, или непосредственно в растворе олова, после чего, не допуская полного высыхания, нанести состав из бразильского дерева. В дополнительном варианте он добавляет к вытяжке из бразильского дерева еще и крапп. Прехтль допускает использование рецепта с «драконовой кровью», который похож на соответствующий рецепт Имисона, с той разницей, что дерево предварительно смазывается азотной кислотой и высушивается. После этого оно смазывается раствором сока драцены или равного количества сока драцены и корня апканны в спирте. Автор добавляет, что шеллаковая палитра, в сочетании с соком драцены, вместе с покрытием из олифы образует красную окраску. Точно также можно «соединить на медленном огне» чистое льняное, либо ореховое, либо маковое масло с корнем алканны или соком драцены; этим горячим маслом многократно пропитывают поверхность дерева и в заключение покрывают политурой из шеллака, которая весьма близка к масляной протраве в своем подражании розовому дереву. Сиддонс заходит так далеко, что он не только покрывает дерево жидким раствором голубого дерева с винным камнем, но еще и так разделывает жесткую кисточку, чтобы с ее помощью можно было нанести черной протравой годичные кольца; после того, как это было тщательно выполнено, получался «достоверный образ темного розового дерева». Автор приводит и обратный порядок работ, при котором сначала дерево протравливалось в черный цвет, а затем специально смоделированное кисточкой подрисовывались красные прожилки, «которые напоминали кольца розового дерева».

В начале XVIII века в Европе появилась мода на красное дерево, которое все больше ввозилось из Вест-Индии. Однако поскольку из-за транспортных затрат оно было очень дорогим, отечественные сорта дерева, похожие по цвету и структуре, имитировались под красное дерево и, частично, в обманных целях продавались как настоящее красное дерево. Следовательно, махагониевые протравы служили не только для того, чтобы дополнить естественную окраску экзотического дерева и углубить ее, но одновременно имитировались и .отечественные сорта дерева.

Соответствующие рецепты находятся в тесной связи с красными протравами и впервые появляются в 1793 году у Имисона, который рассматривает их как «наиболее полезные для любых протрав для дерева, особенно потому, что пестрые краски вышли из моды». Он сообщает рецепты получения различных нюансов окраски красного дерева. Для получения светло-коричневого он пользуется отваром красной краски красильщиков и желтого дерева. Дерево покрывается этим раствором при температуре кипения, и если оно «еще молодое», то оно похоже на «свежее красное дерево». Для получения аналогичного цветового эффекта можно также приготовить тинктуру (состав) из сока драцены и корня тумерики (куркума) в винном спирте. Выбирая по желанию соотношение ингредиентов, можно сделать ее краснее или более желтой, что особенно выгодно, если дерево само по себе по цвету ближе к коричневому или к белому. Указанный рецепт был успешно реализован при реконструкции. Как уже указывалось ранее, окраска не слишком глубоко проникает в дерево и часто становится жертвой последующих манипуляций.

Для получения темного цвета красного дерева он снова берет красную краску красильщиков (крапп), но вместо желтого дерева добавляет кампешевое дерево и только после нанесения краски покрывает дерево щелочью поташа. Для протравленного по его рецептам дерева, Имисон рекомендует на завершающей стадии олифу на древесном лаке, а для «вещей похуже» — раствор смолы и древесного лака или высушивающие масла.

«Справочник по ремеслу» (1803) описывает рецепт для ольхового дерева; прежде всего дерево обрабатывается сильно разбавленной ореховой протравой, после чего выполняется покрытие раствором орлеана в поташе. После высыхания дерево еще раз покрывается слегка разбавленной шарлаховой протравой из кошенили; в результате полировки или лакирования ольховое дерево выглядит как естественное красное дерево.

Прехтль (1836) считает, что для сохранения окраски красного дерева на подходящих породах дерева, особенно, если их надо сделать темнее, следует добавить в протраву на соку драцены немного раствора железа (раствор железных опилок в разбавленной азотной кислоте). Можно также изготовить вытяжку из опилок красного дерева (отходы при нарезке фурнитуры) и нанести ее на дерево, предварительно протравленное квасцами. Если в протраву добавить медный вит-риоль, окраска получится темнее. Дерево вишни и груши сохраняют окраску красного дерева, если дерево смазать известковым молоком (известковая вода) или жженой известью, приправленной мочой, после высушивания снова обтереть известью, натереть дерево льняным маслом и, наконец, покрыть шеллаковой политурой.

Э. Винклер в книге «Изготовление лаков и олиф» (1860) рекомендует для травления под красное дерево отвары корней краппа с желтым деревом или корней куркумы в порошке и сока драцены в 80% спирте; крапп, кампешевое дерево и поташевая щелочь также появляются в его рецептах.

Для лучшего восприятия краски дерево протравливали.

Травильные вещества

Водянистые красящие вытяжки различных красящих растений, как правило, не в состоянии прокрасить дерево, они не образуют внутренней связи с его волокнами, и для того чтобы они продержались длительное время, необходимо добавление травильных веществ. К наиболее важным травильным веществам принадлежат квасцы, щелочи и кислоты, кроме того, важной присадкой являются соли металлов, особенно для целей темного травления. Все они протравливают дерево, помогают внедриться красящему средству. Одновременно эти вещества оказывают влияние на цветовой тон.

В Средние века господствовали квасцовые протравы, которые были известны уже в античные времена. Квасцы, отложения белого минерала, поступали из турецких квасцоварней в Смирне, а также добывались в больших сланцевых зонах отложений квасцов в Средней Италии. Благодаря вымыванию и естественному выветриванию образовался двойной сульфат-калиево-алюминиевый сульфат или просто калиевые квасцы. Из этих выветренных пород квасцы добывались методом выпаривания, последующей кристаллизации и иногда кальцинирования. Помимо протравливающего воздействия добавка квасцов могла влиять на окрашивающие свойства, так например, вытяжка красного кохениля превращается в глубокий красно-фиолетовый цвет.

Уже довольно рано были известны многоступенчатые технологии, при которых протрава выполнялась в два рабочих приема. Так, в большинстве рецептов протрав франкфуртской книги по искусству (1535) требовалось, например, первоначально поместить дерево в водный раствор квасцов, затем хорошо просушить и только после этого обработать красящей протравой. Благодаря предварительному травлению дерево очень быстро впитывает краску, что имеет особенные преимущества при окраске более крупных заготовок, где нанесение красителя должно производиться кисточкой или щеткой. Иногда этот двухступенчатый процесс травления выполняется в красящей протраве, а затем смазывается фиксирующей краску протравой. Нередко этот метод применяется и для того, чтобы изменить цвет, например превратить красный цвет бразильского дерева в коричнево-фиолетовый при помощи смазывания поташем.

Что касается щелочей, то обычно здесь имеется в виду раствор поташа (карбонат калия), который получается при кипячении древесного угля или пепла любых растений с добавкой небольшого количества негашеной извести. Отдельные сорта золы различаются как раз по количеству содержащейся в них щелочи. О золе букового дерева говорили обычно как о золе красителей вай-ды, помимо этого имелась зола барды, зола лозы и т.д. В домашнем хозяйстве собранная в горшки и гашеная затем зола называлась поташем. Вместе с тем было известно и о родстве различных щелочей, например, с известковой водой, которую в средние века называли «калькгуз» (настой на извести). В соответствии с пояснениями в рецептах дождевую воду наливали на негашеную известь, оставляли настаиваться на ночь, а на следующий день процеживали отстоявшуюся воду. Эта прозрачная, бесцветная жидкость имеет щелочной вкус и щелочную реакцию. Среди щелочей особенно часто в качестве протравы применялся уксус в красных красильных растворах. В качестве наиболее желательного в рецептах указывался белый уксус, который также должен быть весьма концентрированным («острый уксус»). Добавление уксуса влияет на процесс окраски, а вытяжка из красного дерева (щепки фернамбука) с поташем дает мощный темно-красный цвет, при работе с простой водой получается средний красный цвет, с уксусной кислотой (примерно 10%) — желтый раствор.

В рецептах окраски в цвет голубого индиго всегда требуется сульфатное масло, то есть серная кислота, которая в состоянии растворить индиго, не растворяемый в воде. При этом в концентрированной серной кислоте образуется голубая или пурпурная масса, которая после разбавления водой снова становится голубой.

Азотная кислота особенно часто используется при коричневом травлении. После смачивания азотной кислотой дерево окрашивается в желтоватый цвет и вблизи огня темнеет до коричневого цвета. Недостаток этого метода состоит в том, что дерево становится ломким и при слишком сильном нагреве быстро обугливается.

Совсем другое дело — рецепт Крекера. Он кипятит голубое бразильское дерево в дождевой воде, отстаивает, добавляет к отстою ярь-медянку и железный витриоль, и снова все кипятит. Путем добавления ярь-медянки он изменяет голубоватый цвет в черный. Дерево покрывается этим раствором и, наконец, когда оно еще влажное, окуривается сосновым дымом, предположительно, с целью углубления полученного черного цвета.

Во Франции Рубо рекомендует для окраски в черный цвет индийское дерево (кампешевое дерево), чернильные орешки и «купроз верт» — здесь предположительно сульфат железа, поскольку при использовании сульфата меди окраска будет скорее красно-корчневая нежели черная.

Дидро упоминает в 1779 году среди «красок для дерева» черную протраву, которая полностью прокрашивает дерево, если его поместить в уксус, затем высушить и натереть письменными чернилами; этот процесс повторяется до тех пор, пока дерево не будет прокрашено до сердцевины. Далее энциклопедист описывает уже знакомую масляную протраву, которая пригодна для каждого вида дерева. В течение трех дней дерево лежит в квасцовой воде и находится на солнце или на некотором расстоянии от огня, чтобы вода легко нагревалась и легко растворяла квасцовую соль. Затем в горшок наливается оливковое или льняное масло и добавляется кусок витриоли (римская витриоль) и столько же серы. В этом растворе дерево кипит, пока оно не почернеет, но не слишком долго, чтобы оно не стало хрупким.

Английский автор Дж. Имисон, книга которого «Руководство художника» вышла в 1793 году в немецком переводе, тоже придерживается уже известных рецептов. Слегка отличается только следующее указание: отвар кампешевого дерева и чернильных орешков наносится на дерево трижды или четырежды, и, когда оно еще влажное, на него дополнительно наносится раствор зеленой витриоли (сульфат железа) в воде. Этот способ Имисон считает наиболее эффективным. Для получения еще более красивого черного цвета он советует многократно смазывать дерево раствором меди в азотной кислоте и отваром кампешевого дерева до тех пор, пока «окраска не станет достаточно мощной и совершенно исчезнет зеленый оттенок от раствора меди». Он иногда допускает покрытие своих протравленных деревянных изделий лаком. В рецептурах Имисона примечательно то, что он редко прокрашивает фурнитуру, образец дерева в большинстве случаев смазывается красящим раствором и после этого дополнительно покрывается лаком.

Чем ближе мы подходим к XIX веку, тем более подробными становятся предписания. Так, рецепты Штекеля от 1799 года очень подробны и содержат указания, что наиболее удачные черные фурнитуры получаются, если использовать дерево груши или нежное белое дерево клена, не говоря уже о том, что оно более подходит для работы и дешевле, чем черное дерево (указание на то, сколь большую роль стал играть экономический фактор). Штекель тоже держится в рамках традиций, он приводит старые и уже упоминавшиеся рецепты протрав, которые лишь слегка модифицированы с позиций сочетаний ингредиентов и порядка работы. Правда, им приводятся несколько измененные сведения о травлении в известковой воде, нежели Крекером. Растворяют известь, наливают водный отстой на цинковый витриоль и помещают туда дерево, которое в короткий срок приобретает красивый черный цвет. В своем другом указании он привносит еще одно новшество, которое он называет наилучшей протравой. По способу, который более характерен для голубого травления, он использует витриолевое масло (серную кислоту), в котором растворен мелко размолотый индиго. К этому раствору следует добавлять достаточно крепкий уксус, пока протрава не станет черной; фурнитура помещается в этот раствор и в течение одного дня стоит на умеренно теплой печи. Для того чтобы окраска была равномерной с обеих сторон, фурнитура переворачивается и протравливается столько же времени еще раз. Автор вновь предостерегает от того, чтобы дерево слишком долго лежало в протраве, поскольку оно «перегорит» и станет непригодным. В область традиционной техники интарсии выжиганием приводит нас указание в рецептах Штекеля: фурнитура из грушевого дерева помещается в духовку, которая несколько остыла; дерево часто переворачивается, пока не почернеет. При этом, однако, фурнитуру следует извлечь в подходящий момент времени, иначе она станет ломкой.

Продолжение следует.